В. И. Ленин и Л. Д. Троцкий были яркими представителями леворадикального крыла российского и международного социал-демократического движения начала XX в. Будучи старше, Ленин раньше, чем Троцкий, включился в практическую политическую деятельность и занялся теоретическими исследованиями соответствующих политических проблем.
Завершая работу, посвященную полемике с неонародниками, Ленин провозгласил кредо, которому сохранял верность все последующие годы: «Русский РАБОЧИЙ, поднявшись во главе всех демократических элементов, свалит абсолютизм и поведет РУССКИЙ ПРОЛЕТАРИАТ (рядом с пролетариатом ВСЕХ СТРАН) прямой дорогой открытой политической борьбы к ПОБЕДОНОСНОЙ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ» (Ленин, 1967, с. 312).
Оставаясь последовательным сторонником революционной версии марксизма, В. И. Ленин избирательно относился к теоретическому наследию К. Маркса и Ф. Энгельса. Одни идеи классиков он твердо защищал, не допуская какого-либо отступления от них, другие же мог интерпретировать по-своему, в зависимости от текущей политической конъюнктуры. Предлагал Ленин и собственные оригинальные тезисы, отличавшиеся от представлений сторонников ортодоксального марксизма.
Одной из оригинальных политических идей В. И. Ленина стало «учение о перерастании буржуазно-демократической революции в социалистическую».
Он понимал, что с точки зрения классического марксизма и объективные, и субъективные условия для победы социалистической революции в России отсутствовали, но все же решил провозгласить курс на переход от демократической революции к революции социалистической.
В процессе «перерастания» демократической революции в социалистическую В. И. Ленин считал необходимым осуществить «перегруппировку социально-классовых сил», суть которой была следующей: «Пролетариат должен провести до конца демократический переворот, присоединяя к себе массу крестьянства, чтобы раздавить силой сопротивление самодержавия и парализовать неустойчивость буржуазии. Пролетариат должен совершить социалистический переворот, присоединяя к себе массу полупролетарских элементов населения, чтобы сломить силой сопротивление буржуазии и парализовать неустойчивость крестьянства и мелкой буржуазии» (Ленин, 1960, с. 90).
Другая оригинальная идея Ленина была связана с вопросом о власти. В результате демократической революции, по его мнению, утвердится революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства, которая не затронет основ капитализма, а лишь создаст условия для борьбы за социализм.
Г. В. Плеханов нередко называл идеи В. И. Ленина бредом (Плеханов, 1991, с. 170-179). Ссылаясь на работу Ф. Энгельса «Крестьянская война в Германии», он считал, что, руководствуясь ленинскими идеями, русские революционеры могут оказаться в катастрофической ситуации и вынуждены будут делать не то, что вытекает из марксистской теории, а то, что диктуют реальные условия и обстоятельства, в которых они действуют.
Взгляды на характер и перспективы русской революции у Л. Д. Троцкого в 1904-1906 гг. были близки к ленинским, несмотря на то что к этому времени пути Ленина и Троцкого в российском социал-демократическом движении разошлись. Изначально Ленин и Троцкий были соратниками. На II съезде РСДРП, когда произошел раскол на большевиков и меньшевиков, Троцкий примкнул к ленинской фракции. Позже Троцкий оказался среди меньшевиков. Однако меньшевиком он числился лишь формально. Реально вплоть до 1917 г. Л. Д. Троцкий занимал обособленную позицию в рамках российского социал-демократического движения. По многим текущим политическим и внутрипартийным вопросам он вел весьма острые споры с Лениным и большевиками, но в теоретическом отношении оставался к ним близок. Как и Ленин, Троцкий отверг меньшевистскую трактовку русской революции как буржуазной, призванной привести к власти либерально-политические силы.
В отличие от западных ортодоксальных марксистов и русских меньшевиков, Троцкий полагал, что характер революции зависит не только от уровня технологического развития и степени зрелости капиталистических отношений, но и от совокупности социальных, политических, психологических и иных факторов. «Пролетариат растет и крепнет вместе с ростом капитализма, — утверждал Троцкий. — В этом смысле развитие капитализма есть развитие пролетариата к диктатуре. Но день и час, когда власть перейдет в руки рабочего класса, зависит непосредственно не от уровня производительных сил, а от отношений классовой борьбы, от международной ситуации, наконец, от ряда субъективных моментов: традиции, инициативы, боевой готовности» (Троцкий, 1990, с. 94).
Троцкий считал свои взгляды более соответствующими марксизму, нежели взгляды его оппонентов: «Представление о какой-то автоматической зависимости пролетарской диктатуры от технических сил и средств страны представляет собой предрассудок упрощенного до крайности "экономического" материализма. С марксизмом такой взгляд не имеет ничего общего» (Троцкий, 1990, с. 95). Исходя из этого Троцкий сделал следующий вывод: «Русская революция создает, на наш взгляд, такие условия, при которых власть может (при победе революции — должна) перейти в руки пролетариата, прежде чем политики буржуазного либерализма получат возможность в полном виде развернуть свой государственный гений» (Троцкий, 1990, с. 95). В этом пункте позиции Ленина и Троцкого совпадали практически полностью.
Сходны были также представления Ленина и Троцкого о составе будущего революционного правительства на первом этапе его существования. Хотя в тот период Троцкий не использовал изобретенную Лениным формулу о «революционно-демократической диктатуре пролетариата и крестьянства», но, по сути, он тоже допускал возможность включения в состав послереволюционного правительства «непролетарских» политических сил при «ведущей», как и в формуле Ленина, роли пролетариата.
Л. Д. Троцкий рассматривал динамику развития революционного процесса точно также, как и В. И. Ленин, в движении к победе «пролетарской» революции. Но он резко отвергал ленинский тезис о «диктатуре пролетариата и крестьянства». «Суть не в том, — утверждал Троцкий, — считаем ли мы ее принципиально допустимой, "хотим мы или не хотим" такой формы политической кооперации. Но мы считаем ее неосуществимой — по крайней мере, в прямом и непосредственном смысле» (Троцкий, 1990, с. 99). Это было отдельным выпадом против формулы Ленина, принципиальных же различий в их взглядах на характер русской революции не было. Оба политических лидера полагали, что за первым «демократическим» этапом революции последует следующий, более высокий «социалистический» этап.
В период революции 1905-1907 гг. различия между Лениным и Троцким были не столько в теоретических воззрениях, сколько в практической политической деятельности. Ленин был признанным лидером большевиков, но не обладал большим весом в российской политике. Троцкий же не имел сколько-нибудь заметной группы сторонников внутри социал-демократической партии, но реализовывал свои амбиции лидерства на поле публичной политики. Он приобрел известность как один из руководителей Петербургского совета. Но и в области революционной теории некоторые различия между этими политическими лидерами были. В работах и в выступлениях Ленина того периода отсутствует международный контекст русской революции. Троцкий, напротив, уже тогда придавал ему первостепенное значение.
Троцкистская концепция перманентной, или непрерывной революции восходила к идеям К. Маркса и Ф. Энгельса (Маркс, Энгельс, 1955). Под непрерывной революцией Маркс и Энгельс понимали два измерения революционного процесса: внутреннее и международное. Во внутриполитическом аспекте непрерывная революция означала постоянную радикализацию революционного процесса, которая закончится утверждением у власти пролетариата. В международном аспекте непрерывная революция — процесс ее распространения от страны к стране до тех пор, пока пролетариат не одержит победу в ведущих государствах Европейского континента.
Раскрывая свое понимание «перманентной революции», Троцкий писал: «Мудреное название это выражало ту мысль, что русская революция, перед которой непосредственно стоят буржуазные цели, не сможет, однако, на них остановиться. Революция не сможет разрешить свои ближайшие буржуазные задачи иначе, как поставив у власти пролетариат. А этот последний, взявши в руки власть, не сможет ограничить себя буржуазными рамками революции. Наоборот, именно для обеспечения своей победы пролетарскому авангарду придется на первых же порах своего господства совершать глубочайшие вторжения не только в феодальную, но и в буржуазную собственность. При этом он придет во враждебные столкновения не только со всеми группировками буржуазии, которые поддерживали его на первых порах его революционной борьбы, но и с широкими массами крестьянства, при содействии которых он пришел к власти. Противоречия в положении рабочего правительства в отсталой стране, с подавляющим большинством крестьянского населения, смогут найти свое разрешение только в международном масштабе, на арене мировой революции пролетариата» (Троцкий, 1990, с. 147-148). Таким образом, уже в 1905 г.
Троцкий связывал перспективу русской революции исключительно с мировой революцией. Он выступил как адепт идеи мировой революции в то время, когда этот термин ушел из марксистского лексикона. В западноевропейской социал-демократии все большее влияние приобретала реформистская тенденция.
Ортодоксальные марксисты во главе с К. Каутским, признавая марксистскую теорию социальной революции, заявляли о том, что они не представляют партию, совершающую революции.
В. И. Ленин, также разделявший идею мировой революции, о ее практических перспективах, судя по его работам, в тот период не думал и не писал.
В основном взгляды Ленина и Троцкого на итоги и уроки первой русской революции совпадали, но это не привело их к идейному примирению и политическому сближению. Годы между окончанием Первой русской революции и началом Первой мировой войны отмечены острой конфронтацией между этими политическими лидерами. Ленин и Троцкий обменивались взаимными обвинениями и даже личными оскорблениями.
При этом Ленин укреплял свое лидерство среди большевиков, ставших с 1912 г. де-факто самостоятельной партией. Троцкий же оставался в положении «генерала без армии», так и не сумев сплотить вокруг себя сколько-нибудь серьезную группу сторонников.
Первая мировая война положила начало идейному и политическому сближению Ленина и Троцкого. Они оба сохранили верность марксизму и антивоенным документам II Интернационала. Ленин и Троцкий оказались среди сторонников немногочисленного интернационалистического крыла международного социал-демократического движения. Но личные контакты между ними были затруднены, поскольку Ленин находился в Швейцарии, а Троцкий — в Северной Америке.
Ленин вернулся в Россию с обогащенным теоретическим багажом, в отличие от Троцкого, сохранившего верность собственным постулатам периода 19051907 гг. В годы войны Ленин целенаправленно обратился к проблемам мировой революции. В отличие от Троцкого, взявшего практически без изменений концепцию Маркса и Энгельса, разработанную ими в середине XIX в., Ленин ее существенно переработал. Маркс и Энгельс ограничивали мировую революцию европейскими рамками, Ленин рассматривал ее как глобальный, действительно общемировой процесс, который должен был иметь сложную структуру и занять целую историческую эпоху (Ленин, 1969г; 1969д; 1969е). В рамках этой эпохи должен был происходить переход отдельных стран к социализму, но этот переход не может быть одновременным из-за различий между странами.
«Неравномерность экономического и политического развития есть безусловный закон капитализма, — писал Ленин в работе "О лозунге Соединенных Штатов Европы". — Отсюда следует, что возможна победа социализма первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой, капиталистической стране» (Ленин, 1969е, с. 354).
Об этом же пишет Ленин в статье «Военная программа пролетарской революции»: «Социализм не может победить одновременно во всех странах. Он победит первоначально в одной или нескольких странах, а остальные в течение некоторого времени останутся буржуазными и добуржуазными» (Ленин, 1969а, с. 133). Тогда речь не шла о какой-либо конкретной стране. Но Ленин не исключал, что в условиях войны в России может сложиться революционная ситуация.
В первые военные годы большевистские лозунги, в которых выражались пожелания поражения в империалистической войне собственному правительству и превращения ее в войну гражданскую, оставались абстрактными. По мере нарастания военных трудностей, экономической и политической дестабилизации они обретали реальную основу. К 1917 г. революционный кризис назрел во многих государствах, участвовавших в Первой мировой войне, и в первую очередь в России. «Естественно, — отмечал в связи с этим Ленин, — что в царской России, где дезорганизация была самая чудовищная и где пролетариат самый революционный (не благодаря особым его качествам, а благодаря живым традициям "пятого года"), — революционный кризис разразился раньше всего.
Этот кризис был ускорен рядом самых тяжелых поражений, которые были нанесены России и ее союзникам. Поражения расшатали весь старый правительственный механизм и весь старый порядок, озлобили против него все классы населения, ожесточили армию, истребили в громадных размерах ее старый командующий состав заскорузло-дворянского и особенно гнилого чиновничьего характера, заменили его молодым, свежим, преимущественно буржуазным, разночинским, мелкобуржуазным. Прямо лакействующие перед буржуазией или просто бесхарактерные люди, которые кричали и вопили против "пораженчества", поставлены теперь перед фактом исторической связи поражения самой отсталой и самой варварской царской монархии и начала революционного пожара» (Ленин, 1969ж, с.15).
Февральская революция 1917 г была с точки зрения теории марксизма и взглядов Ленина буржуазно-демократической. Но произошла она и развивалась в условиях продолжавшейся войны, смещения традиционных социально-политических водоразделов, неравномерности решения назревших экономических и политических вопросов. Официальные рычаги власти перешли в руки Временного правительства. Параллельно стихийно сложилась система Советов, располагавшая первоначально большими возможностями действенного контроля над событиями, особенно на местах. В политическом плане сразу вслед за победой революции Россия продвинулась по пути демократизации дальше большинства развитых стран. Однако социально-экономические задачи революции остались нерешенными. Временное правительство не спешило с удовлетворением требований крестьян о решении земельного вопроса и остро стоявшего вопроса о мире. Напротив, оно стремилось в силу своего понимания союзнических обязательств к продолжению военных действий.
Советы, в которых первоначально ведущие позиции принадлежали меньшевикам и эсерам, постепенно уступали реальную власть Временному правительству. До приезда Ленина и его «Писем из далека» среди большевиков преобладало мнение, что буржуазно-демократическая революция завершилась, а Временное правительство является естественным политическим венцом революции. В работах Ленина 1905-1907 гг. речь шла о временном революционном правительстве как об органе «революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства» (Ленин, 1960).
Возвращение Ленина из эмиграции коренным образом изменило ситуацию. В одном из первых своих выступлений перед большевиками он так характеризовал особенности тогдашнего политического развития: «Своеобразие текущего момента в России состоит в переходе от первого этапа революции, давшего власть буржуазии в силу недостаточной сознательности и организованности пролетариата, ко второму ее этапу, который должен дать власть в руки пролетариата и беднейших слоев крестьянства» (Ленин, 1969в, с. 106). Фактически это означало отказ от прежней концепции Ленина, поскольку отвергалось соглашение с другими социалистическими партиями, если они занимали отличные от большевиков позиции. Не случайно в этот период происходит сближение Ленина с Троцким, завершившееся вступлением последнего в большевистскую партию.