https://histrf.ru/read/articles/vstupitelnaya-statya

Вступительная статья

Директивы по экономической политике для сельскохозяйственной группы экономического штаба «Ост», еще в 1945 г. найденные в бумагах Верховного командования Германии, являются важнейшим дополнением к широко известному плану «Барбаросса». Этот нацистский документ содержит предписания, как именно следует осуществить экономическое ограбление территорий СССР после их захвата.

Публикуемая записка, казалось бы, известно давно. Как документ EC-126, представленный американской стороной, она фигурировала на Нюрнбергском процессе, где обвинитель от США Уитни Харрис дал ей такую характеристику:

«На страницах этого документа раскрывается заранее разработанный план убийства миллионов невинных советских граждан путем голодной смерти. В документе ясно указано, что убийство миллионов невинных было преднамеренным. Документ показывает, что этот план убийства должен был проводиться в таком огромном масштабе, что превосходил все границы человеческого представления» (Нюрнбергский процесс… Т. 4: 282).

Тем поразительнее, что эти красноречивые директивы до сего времени полностью не были переведены на русский язык. Публикация более-менее пространных извлечений из документа состоялась в СССР только в 1987 г. в сборнике «Преступные цели гитлеровской Германии в войне против Советского Союза», причем большая часть текста была опущена, в том числе исчезла одна из самых людоедских фраз («Многие десятки миллионов на этой территории станут излишними и умрут либо будут вынуждены переселиться в Сибирь») (Преступные цели гитлеровской Германии в войне против Советского Союза… 1987: 250–254). Абзац, где она находится в оригинале, был опубликован без этого предложения и даже без отточия перед вырезанным фрагментом.

Второй раз на русском языке отрывки из «Директив» увидели свет в 1991 г., в 4-м томе издания материалов Нюрнбергского процесса, но не как отдельная публикация, а внутри речи У. Харриса, который цитировал ее перед высоким судом (Нюрнбергский процесс… Т. 4: 282). Неудивительно, что этот важнейший текст оставался и до сих пор остается практически невостребованным в отечественной историографии.

Даже на сайте государственного проекта «Преступления нацистов и их пособников против мирного населения СССР в 1941–1945 гг.» до сего дня приведены лишь выдержки из нее. В извлечениях, например, полностью опущено описание системы сельхозэкспорта Российской империи и указание на рост населения СССР как на первостепенный фактор резкого уменьшения излишков зерна для вывоза на внешние рынки. Между тем именно из этих рассуждений вытекал нацистский тезис о голодной смерти миллионов граждан Советского Союза при насильственном возврате к экспортной модели 1914 г.

Между тем в последние годы этот документ и его предыстория привлекали все больше внимания европейских и американских исследователей (Gerlach, 1999, Kay, 2011, Benz 2011, Dieckmann, 2015, Туз, 2018). Крупнейшие ученые видят в нем основу так называемого плана голода — системы мероприятий, которые должны были привести к превращению Третьего рейха в экономическую автаркию ценой голодной смерти миллионов советских граждан. Западная историография констатировала, что, говоря словами известного британского историка Адама Туза, “вермахт вторгся в Советский Союз с намерением осуществить не одну, а две программы массовых убийств”(Туз, 2018: 609). С самого начала войны против СССР целью уничтожения для политической элиты Третьего Рейха были не только евреи, чья трагедия была ужасна и никем не подвергается сомнению, но и широчайшая группа советских граждан других национальностей, число которых нацистские планировщики оценивали в 20-30 миллионов человек.

Эта программа был подготовлена в недрах экономического штаба «Ост» (первоначально — штаб «Ольденбург»), созданного для хозяйственного освоения захваченных советских земель. Штаб начал работу в марте 1941 г. Начальником организации был назначен военный из команды Уполномоченного по четырехлетнему плану Г. Геринга генерал люфтваффе В. Шуберт[1]. Крайне важную сельскохозяйственную группу штаба возглавил статс-секретарь министерства сельского хозяйства и продовольствия Г. Бакке[2] — убежденный нацист, близкий к Гитлеру и Герингу, личный друг главы СС Гиммлера. Именно он является основным автором публикуемых директив.

История подготовки плана Бакке такова. После начала британской морской блокады немецкого побережья Третий Рейх стал испытывать серьезные проблемы с продовольствием, в первую очередь с зерном. Восполнить образовавшуюся лакуну нацистские экономисты предлагали за счет глобального ограбления СССР, с чем охотно согласились как политические руководители, так и военное командование. При этом если жители оккупированных черноземных территорий (Украины, Юга России и Cеверного Кавказа) изначально мыслились как полурабская рабочая сила, которая обрабатывает плодородные земли для немецких господ, то жители так называемой лесистой зоны, зоны нечерноземья (Белоруссии, Северо-Запада и Центральной России) превращались в лишних, ненужных людей. Снабжать их ресурсами изобильных территорий никто не собирался, поскольку зерно предстояло направить на снабжение либо вермахта, либо немецкого обывателя. Отсюда следовало, что значительная часть жителей СССР просто умрет в результате рукотворной гуманитарной катастрофы.

Экономические соображения истребления не были единственными: они смыкались с политическими планами завоевания жизненного пространства на Востоке, подрыва демографических ресурсов противника и последующей замены коренного населения на немецких колонистов. Иными словами, чтобы надежно закрепить вожделенные земли за собой, нацисты должны были резко сократить коренное население. План голода дал им в руки инструмент, который позволял сделать это быстро.

Крайне характерно, что в записке экономического штаба “Ост” звучит не только экономическая, но и этническая мотивация уничтожения.

“...Великороссы, все равно при царе или при большевиках, всегда остаются основным врагом не только Германии, но и Европы. Отсюда также следует, что регулирование рынка и нормирование продуктов для этого региона (то есть России. — Примеч. пер.) исключены, потому что такое нормирование означало бы, что у немецкой администрации есть какие-то обязательства перед населением. Подобные претензии заранее исключаются”.

Более того из директив мы узнаем, что нацистcкое руководство ведет политическую линию против конкретного народа:

“Поскольку политическая линия направлена против великороссов, важной задачей становится вытеснить великороссов в лесистую зону [зону голода - Е.Я], а освободившиеся колхозы занять оставшимися малороссами”. Любопытно, что этот фрагмент документа никогда не попадал в “извлечения”, публиковавшиеся на русском языке ранее.

О сущности нацистской “политической линии” лучше всего говорят высказывания руководителей Третьего Рейха. 10 июня 1941 года глава СС Генрих Гиммлер встретился с автором плана голода Гербертом Бакке, после чего отправился в замок Вевельсбург на встречу со своими ближайшими сотрудниками, которым предстояло работать на оккупированных территориях. Там рейхсфюрер, по свидетельству участника встречи, генерала Эриха фон дем Бах Зелевского, заявил: “Целью похода на Россию является сокращение числа славян на 30 миллионов человек” (IMT. Vol.IV: 482). В дни сражений на Восточном фронте сам фюрер уверенно заявлял: успех поселенцев в Северной Америке обусловлен тем, что колонисты «сбили число краснокожих с нескольких миллионов до нескольких сотен тысяч». «На Востоке, утверждал глава Третьего Рейха, то же самое произойдет во второй раз…» (Kershaw, 2001: 434-35).

Можно привести еще немало столь откровенных высказываний лидеров нацистской Германии.

Таким образом, хотя в выкладках экономистов наиболее явно прослеживается экономическая подоплека истребления, но политическое руководство целенаправленно стремилось не только к получению продовольственных излишков, но и к подрыву демографических ресурсов противника, а также к очищению земли для ее последующего заселения немцами (подробнее см. Яковлев, 2020).

Политическая линия нацистов по частичному уничтожению славян/великороссов реализовалась, конечно, не в полном обьеме. Гитлеровской Германии не удалось захватить все черноземные территории СССР и полностью изолировать население нечерноземья от источников питания. Тем не менее частично планы НСДАП все же воплотились в жизнь. Жертвами умышленной политики голода стали советские военнопленные, из которых скончалось от 2,5 до 3,3 миллионов человек.

С планом Бакке генетически связано уничтожение жителей блокады Ленинграда, первого крупного города нечерноземной зоны на пути вермахта. Сегодня ученые России и Германии преимущественно солидарны в том, что блокада была именно геноцидом, то есть преследовала цель не овладеть городом как крепостью, а умертвить его население. Нежелание фюрера кормить ленинградцев зафиксировано в военном дневнике Франца Гальдера (запись от 8 июля 1941, Гальдер, 2003: 54). Позже Гитлер надиктует адмиралу Курту Фрике директиву с объяснением, почему он собирается не оккупировать, а разрушить и заморить голодом Ленинград: “В этой войне, ведущейся за право на существование, мы не заинтересованы в сохранении хотя бы части населения” (Органы Государственной безопасности СССР.., 2000: 538). 7 октября ОКВ отдаст группе армий “Север” директиву не принимать капитуляцию уже окруженного города, даже если она будет предложена. Это окончательно изобличает геноцидальные планы гитлеровской верхушки. Причем в тот же день в группу армий “Центр” уйдет аналогичная директива относительно Москвы: ее также предполагалось окружить и не принимать ее капитуляцию.

Кроме того план голода работал также и на оккупированных территориях, где осуществлялось масштабное ограбление коренного населения. Причем если изначально политика искусственного голода не предполагалась для крупных городов черноземья, то в реальности она коснулась и этого региона: так, в 1941-42 годах нацисты организовали голод в Киеве и Харькове, который по своим последствиям, конечно, несопоставим с положением блокадного Ленинграда, но тем не менее унес десятки тысяч жизней. Жертвами плана Бакке стали жители оккупированных городов БССР и РСФСР, прифронтовых городов Ленинградской области, в первую очередь Пушкина, Павловска, Шлиссельбурга. Голодом планомерно уничтожалось население прифронтовых зон, которых немецкое командование депортировало в тыл, немало не заботясь о его прокормлении или сколько бы то ни было приемлемом содержании. Таким образом, хотя замысел, следы которого мы видим в директивах Бакке, был гораздо масштабнее, чем произошло в реальности, тем не менее он принес гибель миллионам советских граждан.

Читателю предлагается первый на русском языке полный перевод данного документа с комментариями. Он осуществлен по немецкому оригинальному тексту, опубликованному в материалах Нюрнбергского процесса.

Литература:

Trial of the Major War Criminals Before the International Military Tribunal. Nuremberg, 14 November 1945 — 1 October 1946 (IMT). Nuremberg, 1947–1949.

Нюрнбергский процесс. Сборник материалов. В 8 т. Т. 4. М., 1991.

Benz W. Der Hungerplan im «Unternehmen Barbarossa» 1941. Berlin, 2011.

Dieckman C. Das Scheitern des Hungerplans und die Praxis der selektiven Hungerpolitik im deutschen Krieg gegen die Sowjetunion // Kriegführung und Hunger 1939–1945. Zum Verhältnis von militärischen, wirtschaftlichen und politischen Interessen. Wallstein, Göttingen, 2015. S. 88–122.

Gerlach Ch. Kalkulierte Morde. Die deutsche Wirtschafts- und Vernichtungspolitik in Weißrußland 1941 bis 1944. Hamburg, 1999.

Kay A. Exploitation, Resettement, Mass Murder: Political and Economic Planning for German Occupation Policy in the Soviet Union, 1940–1941. NY, 2011.

Kay A. «The Purpose of the Russian Campaign Is the Decimation of the Slavic Population by Thirty Million»: The Radicalization of German Food Policy in Early 1941 // Nazi Policy on the Eastern Front, 1941: Total War, Genocide, and Radicalization. Rochester, 2012.

Kershaw I. Hitler. 1936-1945. Nemesis. NY, 2001.

Гальдер Ф. Военный дневник 1941–1942. М., 2003.

Преступные цели гитлеровской Германии в войне против Советского Союза. М., 1987.

Туз А. Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики. М., 2018.

Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне: сборник документов. В 8 т. Т. 2. Начало. Кн. 2 (1 сентября — 31 декабря 1941 г.). М., 2000.

Яковлев Е.Н. Война на уничтожение. Третий рейх и геноцид советского народа. CПб., 2020.

Эти цифры помогают нам понять, что регионы с наилучшими транспортными возможностями для мирового рынка, то есть Новороссия и Северный Кавказ на Черном море, почти все свои излишки без остатка направляли на экспорт. Значительными также были излишки в волжском регионе, и по рекам и Балтийскому морю также доставлялись на мировой рынок. Напротив, центральные регионы и, в особенности, далеко расположенные регионы Сибири поставляли свои излишки в соседние области-получатели.

И теперь необходимо снова и без остатка высвободить для Европы эти все еще имеющиеся излишки, даже если они несколько снизились из-за урбанизации и появления тяжелой промышленности в регионе Донецка. Другими словами: речь о том, чтобы восстановить структуру 1909/1913 или даже 1900/1902 годов. Это означает:

1. Отказ от всей промышленности в областях-получателях, главным образом от перерабатывающей промышленности в московском и петербургском промышленных районах, а также в промышленном районе Урала. Можно предположить наверняка, что эти регионы получают сегодня из «продуктивной зоны» 5–10 млн т излишков.

2. Исключением должен стать нефтяной регион Закавказья, хотя он и является регионом-получателем. Этот поставщик нефти, хлопка, марганца, меди, шелка и чая по особенным политическим и экономическим причинам непременно должен снабжаться.

3. Любые другие исключения по сохранению того или иного промышленного района или предприятия должны отклоняться.

4. Сохранена может быть лишь промышленность в областях, производящих излишки. Кроме нефтедобычи Кавказа это в основном тяжелая промышленность Донецкого бассейна (Украина). Насколько вообще удастся после удержания излишков в пользу Германии полностью сохранить эту промышленность, особенно расположенную на Украине перерабатывающую промышленность — должно показать время.

Из этого положения, получившего одобрение в вышестоящих инстанциях, поскольку оно согласовывается с политическими тенденциями (сохранение малороссов, сохранение Кавказа, балтийских провинций и Белоруссии за счет вытеснения великороссов[3]), проистекают следующие последствия:

II. Для черноземной зоны

Последствия для черноземной зоны будут прямо противоположны последствиям для лесистой зоны. Черноземная зона — важнейший регион, производящий излишки зерна и масличных культур (помимо таких культур как хлопок, конопля, сахарная свекла и т. д.) Поэтому:

1) здесь, в отличие от лесистой зоны, важнейшая и единственная цель — сохранение и увеличение сельскохозяйственного производства. Важно, чтобы немецкие районные сельскохозяйственные руководители[7]быстро освоились в специфических условиях этого континентального региона и вступили в битву за урожай.

2) Предпосылкой для этой битвы за урожай и одновременно предпосылкой для захвата излишков является сохранение крупных форм предприятий (колхозов и совхозов). Необходимо четко понимать, что возвращение земли в частные руки и наделение ею крестьянства, как это произошло в 1917/18 годах, будет иметь серьезные последствия, вплоть до краха всего сельскохозяйственного производства. Как минимум проблема недостатка средств производства для мелких крестьянских хозяйств ни при каких обстоятельствах не позволяет отменить их (колхозы и совхозы. — Примеч. пер.). Но не только эти негативные факторы заставляют сохранить крупные предприятия. С русским менталитетом рост продукции возможен только при наличии управления «сверху». Уже нынешнее общее количество колхозов (250 000) не позволяет поставить в каждый из них немецкое начальство. Другими словами: даже при наличии 250 000 хозяйств каждое по 500 гектаров управление ими на немецкий манер невозможно. Разделение на несколько миллионов отдельных крестьянских хозяйств сделает немецкий контроль над ними и над производством совершенной утопией. Поэтому любая попытка ликвидации крупных предприятий должна пресекаться самым жестким образом.

3) Необходимость получить как можно больше избыточной продукции в этих областях означает, с другой стороны, что крестьянам в колхозах нужно создать достойные условия жизни и заботиться о них. По сообщениям из России, около 25 % рабочей силы в колхозах занято в сфере управления, то есть это чистая бюрократия. Поэтому важно всех лишних едоков задействовать в практической производительной работе. Если окажется невозможным интенсифицировать производство так, чтобы эти лишние кадры были заняты продуктивным трудом, то придется найти им применение в других сферах. Поскольку политическая линия направлена против великороссов, важной задачей становится вытеснить великороссов в лесистую зону, а освободившиеся колхозы занять оставшимися малороссами. Стоит кратко упомянуть, что эта эвакуация должна происходить не так, как в недавно включенных в рейх восточных землях. На первом месте при любых обстоятельствах стоит сохранение и обеспечение сельскохозяйственного производства. Все остальное должно быть подчинено этой цели. Все, что может помешать этой задаче, например, нагрузка на транспорт при эвакуации, необходимо отложить на более позднее время. Здесь все будет зависеть от хорошей координации и управления. При этом могут возникнуть особенные проблемы и задачи, связанные, например, с разрушением тракторов, машин и прочего. Бесполезно направлять требования в высшие инстанции. Каждый задействованный сотрудник должен сам разбираться с возникающими проблемами, прежде всего, принимая в расчет великую задачу обеспечения пропитания для Германии в войне.

4) При решении этих задач в данном регионе необходимо избегать любого распыления сил. Важны несколько основных задач, а именно:

а) получение избытков зерна;

б) получение избытков масличных культур, прежде всего подсолнечника;

в) обеспечение снабжения всей армии на Востоке из этих областей.

5) В качестве специфических задач могут появиться следующие:

Попытка обеспечения Германии рыбной мукой как источником белка из крупных рыболовных мощностей на Каспийском море. Задача, имеющая центральное значение.

Кроме того, появятся специфические задачи в области овощеводства и выращивания фруктов, особенно в Крыму, на Волге и в Закавказье. Задачи, которые могут быть решены лишь с учетом дальнейшего развития. Прежде всего, эти специальные культуры будут служить целям снабжения армии или, если подлежат хранению, будут заготавливаться, чтобы послужить продовольственному снабжению Германии.

В этой связи необходимо особенно и однозначно указать, что запасы жести, предназначенные в первую очередь для консервирования мяса, ни при каких обстоятельствах не должны использоваться для избыточного консервирования овощей и фруктов.

На сегодняшний день могут быть даны только эти общие указания для решения первоочередных проблем. В остальном все инстанции и ведомства могут рассчитывать на собственные силы и возможности. Для того, чтобы они при этом оставались верными целям великой Германии, необходимо еще раз кратко обрисовать эти цели:

I. Снабжение армии. Положение Германии на третий год войны настоятельно потребует, чтобы снабжение армии полностью осуществлялось не из рейха и не из включенных в рейх или дружественных территорий. Эта минимальная цель — снабжение вермахта с вражеской территории на третий и, возможно, четвертый год войны — должна быть достигнута при любых обстоятельствах. Это означает, что треть вермахта можно будет снабжать с оккупированной территории Франции, а две трети, или даже больше, должны полностью снабжаться с Востока.

1. Хлебное зерно. Потребность вермахта в хлебном зерне составляет около 1,5 млн т в год. Франция поставляет в соответствии с Гаагскими соглашениями и договором о перемирии 470 000 т ежегодно. Столько же ей придется поставлять и на третий год войны. В будущем около 1 млн т должен будет дать Восток. При снабжении вермахта хлебным зерном должны также учитываться задачи снабжения макаронными изделиями и пивом.

2. Овес. Потребность в овсе составляет около 1,8 млн т в год. Около 600 000 т поставляют Франция и другие страны Запада. Соответственно 1,2–1,5 млн т достаются Востоку.

3. Мясо. Потребность вермахта в мясе составляет около 600 000 т ежегодно. До сих пор Франция вместе с Голландией, Бельгией и Данией поставляли примерно 200 000 т, а на третий год войны смогут поставлять максимум 125 000 т. Остальные около 475 000 т мяса должен будет поставлять Восток; в пересчете на стоимость зерна — 2,4 млн т зерна.

4. Жиры. Потребности армии составляют около 100 000 т ежегодно. Франция ни сейчас, ни в будущем жиры поставлять не может. Все 100 000 т достаются Востоку.

5. Кроме того, Восток должен будет полностью покрыть потребность вермахта в сене и соломе, а также поставлять по мере необходимости овощи, фрукты, сахар, макаронные изделия, бобовые.

Из этого следует, что восточные территории должны будут поставить [на третий год войны] 1 млн т хлебного зерна, 1,2 млн т фуражного зерна, 2,4 млн т зерна для производства мяса, итого: 4,5–5 млн т зерна для нужд армии, помимо поставок сена, соломы, жиров, яиц и прочего. Следует принять во внимание, что это повлечет за собой существенное облегчение транспортной ситуации для вывоза продукции с Востока в Германию и снабжения [вермахта] из Германии.

Данные объемы на Востоке должны быть предоставлены армии при любых обстоятельствах. Они могут быть увеличены, если Франция не сможет выполнить план поставок.

Сегодня трудно предвидеть, какие перемещения войск последуют на третий год войны (возможно, даже демобилизация значительного количества солдат). Далее, стоит помнить, что часть армии — зенитчики, учебные роты, особенно самые младшие новобранцы, и т. д. — по-прежнему будет оставаться на территории Германии. Предполагаемая численность вермахта на Востоке на третий год войны может сильно уменьшиться, что приведет к росту числа едоков в самой Германии. В этом случае все предполагаемые поставки из восточных территорий для 2/3 всего вермахта при любых обстоятельствах также должны быть осуществлены. Правда, это приведет к большой нагрузке на транспортную систему.

III. Специальные задачи. Только после решения перечисленных основных задач можно перейти к решению специальных задач на местах.

1) Захват рыболовецкого флота в Белом море и его перегон в Норвегию, чтобы использовать его для целей Германии с норвежскими рыбообрабатывающими предприятиями. Насколько известно, речь идет о 100 судах на угольном топливе. Очень значительное число, если учесть, что в нашем распоряжении в настоящее время всего около 80 рыболовецких судов.

2) Необходимо предпринять попытку использовать для целей Германии и остальные рыболовецкие регионы, например, в Каспийском море (Астрахань, Баку) — ежегодно 400–500 тыс. т, это весь немецкий океанический промысел — построив там фабрики для производства рыбной муки, чтобы решить актуальный вопрос снабжения Германии содержащими белок продуктами.

3) Хорошо развитое консервное производство овощей и фруктов, а именно в Крыму, на Волге и в Закавказье, будет использовано, прежде всего, для снабжения вермахта. Лишь позднее и в зависимости от наличия запасов жести можно подумать о том, насколько ее возможностей хватит для снабжения гражданского населения.

4) Наконец, необходимо будет заняться еще рядом специальных проблем, которые здесь будут только перечислены:

а) хлопковые культуры южной Украины и Закавказья;

б) получение шерсти с имеющегося поголовья овец;

в) соевые культуры;

г) природные каучуковые культуры;

д) чайные и шелковые плантации в Закавказье;

е) выращивание сахарной свеклы на Украине;

ж) выращивание табака на Кавказе и в Крыму.

Все эти проблемы должны рассматриваться с позиций интересов германской армии и гражданского населения и с учетом транспортной ситуации.

Руководящим принципом при всем этом должно быть: никакого распыления на вторичные области, лишь решение главной задачи — облегчения продовольственного положения Германии.

***

IV. Заготовка. Решение [перечисленных] проблем требует, помимо сохранения сельскохозяйственного производства в «продуктивной зоне», также наличия работающей системы заготовки продукции. Уже только по этой причине должна быть сохранена структура колхозов: чем крупнее предприятия, тем легче осуществить сбор и заготовку. При заготовке продукции в зоне сельскохозяйственного производства необходимо позаботиться о достаточном снабжении производящих ее крестьян и сельскохозяйственных рабочих, чтобы добиться сохранения и увеличения производства на следующие годы. Подобная забота не представляется возможной и даже необходимой в отношении населения потребляющих регионов лесистой зоны, разве что за исключением особого обращения с Прибалтикой и — если это окажется возможным — Белоруссией. Помимо заготовок для продовольственного снабжения вермахта, важной целью в этих потребляющих регионах станет захват большей части урожая масличных культур и как можно большего количества зерна для вывоза в Германию. Необходимость захвата поголовья скота уже упоминалась. Чтобы иметь средства обмена для крестьян из «продуктивной зоны», нужно будет также полностью захватить сахарное производство. То же самое касается табака, алкоголя, мехов, кожи, текстиля, а также угля, нефти и прочего.

Так как производство сливочного масла в России составляет всего лишь 180 000 т при 63 млн штук коров (В Германии 600 000 т при 22 млн коров), то захват запасов масла обеспечит лишь потребности вермахта. У нас просто не хватит сил, развивать в России производство масла. Исключение составит Прибалтика и, возможно, некоторые части Белоруссии.

***

V. Эти объяснения показывают, что имеет особенную важность. Минимальная цель — на третьем году войны полностью освободить Германию от снабжения собственных вооруженных сил, чтобы дать немецкой продовольственной экономике возможность, сохранить прежние объемы рационов и запастись резервами на будущее. Кроме того, необходимо как можно сильнее увеличить объемы ввоза в Германию трех решающих видов продукции — масличных культур, зерна и мяса — для обеспечения пропитания не только Германии, но и завоеванных территорий на севере и западе.

Эта задача требует от руководителей всех инстанций величайшей инициативы и служебного рвения. Поскольку в нашем распоряжении нет низших органов местной администрации, а количество наших учреждений и сельскохозяйственных руководителей может быть лишь ограниченным, то любой бюрократической работы необходимо решительно избегать. Наши люди должны находиться на переднем крае своего фронта работ, лично руководить и отдавать распоряжения. Люди, не умеющие проявить подобную инициативу, не годятся для наших целей и должны быть как можно скорее заменены. При такой сильной личной приверженности делу и необходимости быстро принимать решения и отдавать приказы постоянно будут случаться промахи. С ними придется мириться. А вот с чем мириться нельзя — так это с нерешительностью и недостатком инициативы из страха принять неправильное решение. Наши люди должны четко понимать, что они могут полагаться только на себя и на этих обширных пространствах не могут ждать письменных или телефонных приказов сверху. Они должны работать самостоятельно и с полной отдачей в соответствии с приведенными здесь принципами[9]. Они не должны ничего требовать от вышестоящих инстанций, потому что эти требования — по крайней мере, в первые месяцы, — не смогут быть удовлетворены. Напротив, при недостатке запчастей для сельхозмашин, при нехватке или поломке тягачей или при отсутствии топлива для них они должны решать эти проблемы своими силами, и пусть даже самыми примитивными методами, чтобы обеспечить выполнение основных задач: уборка урожая, заготовка урожая, посевная кампания для нового урожая. Наши люди должны понимать: они смогут подчинить себе население, только если будут действовать четко, по существу и непреклонно. Русский привык, что им командуют. Приказы и указания должны быть такими короткими, простыми, ясными и четкими, чтобы не вызывать у русских никаких вопросов и дискуссий. Дискуссии должны быть задавлены в зародыше. Только так можно успешно управлять русскими[10].

В заключение необходимо еще раз указать на самое важное: при большевистской системе Россия ушла из Европы, нарушив, таким образом, равновесие в европейском разделении труда. Наша задача — вернуть Россию в это европейское разделение труда, что будет неизбежно означать крах экономического равновесия в самом СССР. Поэтому ни при каких обстоятельствах не может быть речи о сохранении существующего порядка, наоборот, последует сознательный отказ от него и включение продовольственной промышленности России в европейские рамки. Из этого неизбежно следует вымирание как промышленности, так и большей части населения в прежних областях-получателях.

Эту альтернативу нельзя подчеркнуть более жестко и остро.